1-6 Диавол и сатана в недавние времена

Даже, если весь мир отвернется от меня, уверен, что моя позиция основана исключительно на Библейской истине в независимости от мнения кого бы то ни было. Нам нужно верить и поступать так, чтобы угодить не небольшому кружку симпатичного современного общества, а Самому Госпожу Богу. Конечно, я понимаю, что отказаться от представления о сатане, как о сверхмогущественной личности для некоторых очень трудно, а некоторым так вообще придется здесь впервые познакомиться с альтернативным взглядом на сатану. Изменить привычные человеческие представления занятие долгое и кропотливое. Во всей книге, то тут, то там, я упоминаю имена людей, которые смогли все-таки отказаться от языческих суеверий и всем сердцем обратиться к Библейской истине. В этом же параграфе мне бы хотелось затронуть примеры из не столь далекого прошлого. И все же достаточно длинный список имен в поддержку моего мнения, вряд ли должен повлиять на ваше окончательное решение, так как каждому из нас необходимо самому, без какого бы то ни было влияния со стороны понять что такое является грехом и злом с точки зрения Самого Господа Бога, что открыто нам Им же в Библии.

Стефан Митчелл

Стефан Митчелл, в своей широко известной и всеми почитаемой книге, изданной не где-нибудь, а в самом Harper Collins, замечает, что во всей книге Иова “нет ни малейшей попытки, перевалить всю вину на диавола, или же на естественный грех”⁽¹⁾. И это было сказано Митчеллом, как комментарий к Иов 9,24, где говорится о сделанном Иовом выводе о происхождении всех бед: “Если не Он (Бог), то кто же?” И, естественно, в конце книги Иова написано, что Бог подтвердил, что все, сказанное Иовом о Нем, было правдой. Митчелл замечает, что Иов заканчивает “подробным описанием двух (собирательных образов) тварей... которые, на самом деле, являлись апокалипсическими образами древнего ближнего востока, воплощением зла, с которым борется и побеждает бог небес... а последняя часть, в которой слышится Глас из Бури, является критикой традиционной дуалистической теологии. “Что значат все эти глупые разговоры о добре и зле, - говорит Голос, - о войне между победителем богом и какими-то вселенскими оппонентами? Разве вы не понимаете, что здесь больше нет никого?” Страшно пугающий человека образ зла... представляется Божией игрушкой”. Таким образом Митчелл приходит к точно такому же выводу, к какому пришли и мы, что во всем, всегда и везде, в конечном итоге, мы приходим к Богу, а также, что Он не ведет никакой борьбы на небе с таким сверхсуществом, как “диавол”. И в этом, на самом деле, заключается сущность всей книги Иова. Но даже, если представить себе, что такое мифическое создание существует (как то было во времена Иова), то все равно, Бог настолько могущественнее его, что этот “диавол” для него считается самой обыкновенной игрушкой. Джон Робинсон, бывший одно время англиканским епископом в Вулидже (один из районов Лондона), пришел к аналогичным выводам, хотя и не так ясны выраженным в своем классическом труде “В конце - Бог”⁽²⁾. Христианский психотерапевт Пол Тернер также пришел точно к такому же выводу о диаволе, к какому пришли и мы. Так он утверждает, что мы говорим Библейским языком, но на современном жаргоне: “(Нам необходимо) снять маску с таинственного врага, которого Библия называет диаволом, а психотерапевты - “сверх-я” - надуманные правила морали, загадочные, однако всесильные запреты, лишающие человека проявить самые лучшие качества и способности, которые подавляют в нем искренние душевные порывы и стремления”⁽³⁾.

Элэйн Паджелс

Другие приходили к тем же самым выводам несколько иным путем. Изучающие происхождение и развитие тех или иных мыслей, видят, что представление о сатане, как о личности, не встречается на страницах Ветхого Завета, однако изучая изменение этого представления во времени, замечают, как многие далекие от Христианства понятия проникали в него, смешивались с ним, утверждались и со временем превращались в понятия трудноотличимые от истины.

Элэйн Паджелс, профессор богословия Принстонского университета, возможно, лучше всех остальных писателей и мыслителей, высказала наше понимание и отношение к диаволу. Если вас интересует эта тема, то рекомендую прочитать ее бестселлер, “Происхождение сатаны”⁽⁴⁾. Она начинает с того, на чем мы закончили, что Христианство и Иудаизм говорят только об одном, единственном Боге, а потому здесь нет места ни для какого ортодоксального диавола, или сатаны. Мы уже ни раз говорили, что одна истина ведет к другой, и Паджелс верно понимает это. Если Бог один, то не может быть диавола. А потому она пишет: “Как я понимаю, обращение из язычества в Иудаизм или Христианство означало прежде всего изменение представлений о невидимом мире”. И это, действительно, производило радикальные изменения во взглядах на жизнь, впрочем, как и любая, правильно понятая, Библейская истина: “Становление Иудеем или Христианином не только разбивало языческие представления о вселенной, но и устанавливало этические ограничения”. Языческие представления о том, что извержение вулкана или землетрясение является проявлением деятельности бесов, рушились. Вместо этого Библия просто описывает, как вулкан уничтожил Содом, что было осуждением Божиим за совершаемые ими грехи (Быт 19,4). Люди не стали жертвами необъяснимых могущественных вселенских сил, они просто получили, и получили от Бога, по заслугам за то, что они делали, за то, как они жили. Можно очень легко не заметить тех совершенно противоположных этических учений Библии, которые у язычников приписывались до этого бесам - их богам. За отказ веры в бесов подчас приходилось платить очень высокую цену. Префект Рима (Rusticus) преследовал Христиан за то, что они отказывались “повиноваться богам и подчиняться правителям”. Римляне почитали своих вождей посланниками богов, а потому, если бы боги не существовали, тогда Римские владыки потеряли бы влияние и власть. С точки зрения Римлян, Христиане были “атеистами”.

Следующая цитата, взятая из книги Паджелс, в точности отражает сделанный нами вывод: “В Библии евреев... сатана никогда не выступает в роли, присвоенной ему Западным Христианством, в роли главы “империи зла”, в роли вождя многочисленных духов, воюющих с Богом... в библии евреев сатана не обязательно злой, и уж точно, никогда не противопоставляет себя Богу. Напротив, он появляется в книгах Чисел и Иова, как один из полностью повинующихся Богу слуг - вестником, или ангелом, словом, означающим “вестник, или посланник”, переведенное с еврейского (малак) на греческий (ангел)... В библии еврейское слово “сатана” имеет смысл противника. Это - не имя частного лица... корень “стн” означает “того, кто противится, препятствует, враждует”... Однако этот вестник не обязательно должен быть злым... Иоанн не почитал дела диавола, как дела независимого и сверхъестественного происхождения... Павел придерживался мнения, что сатана действует как доверенное лицо Бога не для того, чтобы вредить людям, а чтобы испытывать их” (стр. 111,183).

И Элэйн Паджелс не одинока в этом мнении. Нейл Форсит (Neil Forsyth) пишет следующее: “В... Ветхом Завете слово (сатана) никогда не появляется в образе противника... наоборот, сатана является в Ветхом Завете как придворный член Царя Небесного, хотя и несущим необычную службу”⁽⁵⁾. Несколько весьма уважаемых комментаторов говорят то же самое, особенно, когда они комментируют “сатану” книги Иова, приходя к мнению, что там словом “сатана” называется Божий Ангел, послушно исполняющий роль противника, совсем не будучи злым духом, каким его представляет большинство в Христианском мире⁽⁶⁾.

Как языческие верования были приняты Христианством

Паджелс и другие писатели муссируют очевидный вопрос, откуда тогда взялась мысль представить сатану буквальным злым созданием, если она, эта мысль, не вытекает из Библии? Отвечая на этот вопрос, они приходят к выводу, что сама эта идея имеет языческие корни, которые проросли сначала в Иудаизме до времен Христа, и после дали буйные побеги в первые века Христианства, во времена повального отступления Христианского мира от Библии⁽⁷⁾. И все же, почему и как Иудаизм, а позже и Христианство внедрили в свою веру языческие мифы о такой личности, как диавол или же грешный ангел? Паджелс цитирует такую Иудейскую книгу, как “Книга стражей” (Book of the Watchers), в которой подробно излагается верование в то, что у каждого человека есть свой “Ангел хранитель”. После же того, как начались войны, у тех людей, которых посчитали беззаконными, или же злыми, стали охранять беззаконные, или же злые ангелы. После чего оставалось сделать всего лишь шаг, чтобы поверить, что все эти злые ангелы подчиняются одному, сверхъестественному злому ангелу, диаволу - то есть поверить точно в то же, во что верили окружающие их язычники. В книге Юбилеев (например, 15:31) языческие боги называются бесами. Отступники из Иудеев, верующие в языческих богов, или же те, кто обвинялся в вере в них, почитались за людей, состоящих в союзе с ними, а потому на “бесов” и смотрели, как на реально существующих, ибо считалось, что живые, “бесноватые” люди подчинялись им.

Ессеи, Иудейская секта, противостояла всем остальным Иудеям потому, что считала всех их проклятыми к осуждению. Это противостояние они сравнивали с противостоянием вселенским между Богом, Который, как они верили, был на их стороне, и сатаной, сверхъестественной личностью и, как они верили, его земными приверженцами. Земное противостояние в Израиле было сильнее и ожесточенней, чем воображаемая битва между добром и злом, между Богом и сатаной. В результате лжеучения одна из противоборствующих сторон “демонизировала” другую. То же самое происходит и сегодня. Как только мы начинаем думать, что тот или иной человек обладает бесом, что он осужден и проклят, ценность человеческой личности тут же отступает на задний план, ибо просто невозможно представить себе примирение с ортодоксальным “диаволом”. Он должен погибнуть. И, если мы “демонизируем” людей, мы никогда не сможем примириться с ними, а потому будем стараться всеми способами уничтожить их. Так что и здесь от теории очень сильно зависит то, что происходит на практике в жизни. Ибо, если такой личности, как сатана не существует, тогда все люди, включая и наших врагов, просто ведут напряженную борьбу со своим врожденным естеством... А это значит, что нам нечего с ними ссориться, ибо и они, как и мы, ведут ту же саму незримую битву, а потому и являются нашими соратниками и сотрудниками в достижении спасения. Лично мне кажется, что миф о сатане, как о личности, был выдуман нарочно людьми для того, чтобы у них появилась возможность обвинять своих противников в связи со Вселенскими силами зла, считая себя (естественно) на стороне сил добра. А потому Христиане начали демонизировать своих врагов, а затем даже и тех Христиан, чье мнение отличалось от их собственного. Впрочем то же самое делали как Иудеи, так и Ессеи. А из этого неизбежно следует вывод, что любое ложное учение обязательно отражается на нравственности, на поведении людей, находя оправдания дурному, облегчая человеку жизнь, дабы он жил по человеческим законам, а не по Божиим.

Давайте помнить, что Ветхий Завет хранит полное молчание о таком широко распространенном образе в Христианском мире, как “сатана”. В книге Бытие ничего не рассказывается ни о грешных ангелах, ни о Люцифере, ни о сатане сброшенного с небес, ни о чем-то еще подомном. Похоже, что можно поверить в то, что впервые мысль о существовании диавола как личности появилась в Иудаизме после соприкосновения его во времена плена с Персидскими религиями. Слово “сатана” не встречаются в трудах раввинов до тех пор, пока евреи не попали в Вавилон, но с увеличением влияния на Иудаизм персов увеличивается и количество его упоминаний. Именно по этой причине у Исаии часто бросаются в глаза места (например, Ис 45,5-7), адресованные непосредственно пленным евреям, говорящие о заблуждении веры персов в то, что существуют два, враждующих между собой бога: один хороший, другой плохой. Примечательно, но очень часто диавола представляют с рогами и вилами. Если мы зададимся вопросом, почему это так, то в поисках ответа на этот вопрос обнаружим, что такую картину сатаны (диавола) нельзя нарисовать на основании Библии, а вот найти ее в языческой мифологии - пожалуйста. Пан, Дионис и другие языческие боги изображались с рогами, хвостами и прочими странными атрибутами. Даже на Британских островах, не говоря уж о древнем Риме и Греции, по преданиям существовали такие источники зла, как “рогатые боги” у кельтов, в Уэльсе и прочих народов. Отступническое Христианство присвоило себе многие языческие представления, сделав их частью своей теологии. Эти же рогатые боги с вилами, рогами и хвостами, стали в ложном “Христианстве” называться “диаволом” и “сатаной”. В Библии же об этом ничего - во всем Писании нет даже намека на то, что сатана, или диавол, являются личностью с рогами и копытами…

Если продолжить изучение истории и развития религии, то можно обнаружить, что любая религия, как правило, поначалу не имеет представления об образе “сатаны”, однако по мере того, как люди сталкиваются в жизни с нескончаемыми проявлениями зла, им приходится внедрять в свою теологию этот, или подобный ему, образ. Похоже, что многим людям становится гораздо легче от того, что во всех своих грехах и грехах других, они могут обвинить кого-то еще - а потому и появляется на свет такая популярная мысль о существовании такой личности, как сатана. Ибо это помогает нам просто-напросто свалить все наши усилия и разочарования, а также боязнь самих себя и этого мира, в котором мы живем, в одну кучу, на одного виновника. А вот постараться понять, постараться поверить и возлюбить, открывающего нам Себя в Своем слове Бога, что именно Он является единственной и безоговорочной силой в этом мире цунами, землетрясений и повсеместных катастроф - задача, действительно, не из легких. И именно в такую постоянную борьбу вовлечены все Его дети - точно так же, как борются дети со своими родителями, с их решениями и поступками, которые им кажутся беспричинными, безосновательными, а то и совершаемыми ими и без любви. Гораздо проще поверить, что наш Бог не является единственным источником силы в этом мире, и что не Ему одному принадлежит в нем власть, что существует так же еще и бог зла. Однако эта мысль является на самом деле просто уловкой, отговоркой, дабы прикрыть свое неверие и не желание признать одного единственного истинного Бога только потому, что мы не можем понять Его, не понимаем того, почему Он поступает совсем не так, как мы полагаем Ему нужно поступать.

Диавол в Евангелии от Иоанна

При внимательном чтении написанного Иоанном, часто замечаешь, что на самом деле написанное им ни в коей мере не поддерживает общепринятое представление о диаволе. Евангелие от Иоанна старается исправить ложные представления о великой вселенской войне. Иоанн часто противопоставляет такие понятия, как свет и тьма, праведность и зло, однако он все время верно определяет темноту и зло, как неверие, существующее в человеческих сердцах. И опять, если читать его Евангелие с этой точки зрения, то легко не заметить, как Иоанн подвергает критике существовавшие в то время неверные представления о существовании на небе такой личности, как сатана, являвшейся одной из сторон, втянутой во вселенскую войну. Ибо, по мнению Иоанна, настоящее поле битвы, настоящая война происходит в сердцах людей, между верой и неверием в Иисуса, в Сына Божия, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

То же самое в Евангелии относится и к понятию “бесов”, которые, в сравнении со всемогуществом Божиим, как будто совсем и не существуют, перед Которым они, как и “диавол”, ничто. Иудаизм в то время, так же как и окружающие его язычники, верил в существования такой сверхличности как “сатана”. И по вдохновению Господа Иисуса Евангелисты также использовали это понятие, однако влагая в него уже свой, исправленный смысл. Притча Господа Иисуса о связывании “сильного” (диавола) была рассказана чтобы показать, что такого “диавола”, каким представляли его себе Иудеи, не существует, как не существует его власти, которая отнята у него Христом. Последнее Евангелие, Евангелие от Иоанна, не употребляет это слово так же, как его употребляют остальные Евангелия. То, что другими называется “диаволом”, он просто называет людьми, такими как Иудеи, или же братья Иисуса, короче, всех тех, кто противостоял (“сатанел”) учению Иисуса. К такому же выводу приходят и другие: “Иоанн никогда не рисует сатану... как бестелесное создание... Иоанн не почитал дела диавола, как дела независимого и сверхъестественного происхождения”⁽⁸⁾. В Евангелии от Иоанна мысль о диаволе (как о сверхъестественной личности) полностью отсутствует”⁽⁹⁾. Раймонд Браун, один из известнейших в Римской Католической церкви комментаторов 20-го столетия, приходит к выводу, что словом “сатана” чаще называется группа людей, нежели какая-то одна личность, играющая роль противника, или же искусителя⁽¹⁰⁾.

Другие писатели

В 20-м столетии богослов Джим Гаррисон посвятил всю свою жизнь исследованию отношений между Богом, диаволом и злом, в конце концов придя к мнению, что никакого диавола не существует, и что любое зло создается Богом для того, чтобы оно в конечном итоге послужило на благо “на мировой сцене”⁽¹¹⁾. Так же и Петру Думитриу приходит к выводу, что сатана является “необходимым образом основного зла”, и что основным источником, встречающегося в нашей жизни зла, являются люди: “Во всей природе нет ничего более страшного, нежели злоба человеческая… злом является сам отказ согласиться с собственной склонностью обвинять кого-то, отказ признать себя виновным, отказ видеть себя грешником”⁽¹²⁾. Все эти мысли хорошо и доходчиво описаны в рассказах и новеллах Фланнери О.Коннор. В ее последней новелле “Неистовый уносит все прочь” (The Violent Bear It Away) производит по-настоящему глубокое впечатление⁽¹³⁾. “В мире нет такого существа, как диавол… Могу сказать это, на основание своего собственного опыта. Я точно это знаю. Выбор не стоит между Иисусом и диаволом. Выбор стоит между Иисусом и тобой” (стр. 39)

Примечания

(1) Stephen Mitchell, The Book Of Job (New York: Harper Collins, 1992).

(2) John Robinson, In The End God (London: James Clarke, 1950).

(3) Paul Tournier, The Person Reborn (New York: Harper & Row, 1975) p. 6.

(4) Elaine Pagels, The Origin Of Satan (Harmondsworth: Allen Lane / The Penguin Press, 1996).

(5) Neil Forsyth, The Old Enemy: Satan And The Combat Myth (Princeton: Princeton University Press, 1987) p. 107.

(6) See P. Day, An Adversary In Heaven: Satan In The Hebrew Bible (Atlanta, GA: Scholar’s Press, 1988) pp 69-106.

(7) In addition to Pagels op cit, see Knut Schaferdick, “Satan in the Post Apostolic Fathers” in Geoffrey W. Bromiley, ed., Theological Dictionary Of The New Testament (Grand Rapids: Eerdmans, 1971) Vol. 7 pp. 163-165 and George F. Moore, Judaism In The First Centuries Of The Christian Era Vol. 1 (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1927).

(8) Elaine Pagels, op cit pp. 100,111.

(9) Gustave Hoennecke, New Testament Studies (Leipzig: Heinrichs, 1912) p. 208.

(10) Raymond Brown, The Gospel According To John (Garden City, NY: Anchor, 1966) pp. 364-376.

(11) J. Garrison, The Darkness Of God: Theology After Hiroshima (London: S.C.M., 1982), especially pp. 8,173,174.

(12) P. Dumitriu, To An Unknown God (New York: The Seabury Press, 2005) p. 59.

(13) Flannery O'Connor, The Violent Bear It Away (New York: Farrar, Straus and Giroux, 2007).