1-2-1 Сатана у Юстина Мученика

Если весь этот мир находится в руках сатаны, то “отцы церкви” решили, что от власти диавола человека может освободить крещение. Именно по этому о крещении начали говорить как о способе изгнания из человека бесов⁽¹⁾. А это вступает в резкое противоречие со всем тем, что неоднократно говорится о крещении в Новом Завете, что люди крестятся во оставление грехов, становясь “во Христе”, ибо жертва Христова после крещения вменяется и им (Деян 2,37,38; Кол 2,12-14). Ни в одном месте Нового Завета, где говорится о крещении, и особенно в Рим 6 и заповеди, устанавливающей крещение, как необходимую часть для спасения, не упоминается о том, что оно совершается ради изгнания бесов или ради освобождения нас от власти существа, называемого “диавол”. В написанном около 180 года Н.Э. апокрифе “Деяния Петра” сознательно производится попытка соединить гностицизм с Христианством утверждением того, что все плохое в этом мире является результатом грехопадения сатаны, который уловил Адама в свою сеть тем, что “связал его… узами (человеческого, грешного) тела”. Написанное в книге Бытие красноречиво умалчивает о искушавшем Адама “сатане”. Так же и в Новом Завете ясно говорится, что грех вошел в этот мир не через кого-то, или что-то, а исключительно через Адама (Рим 5,12).

Юстин Мученик был одним из ведущих светочей церкви, всеми силами отстаивающим Христианство от нападок гностицизма. Он жил в середине второго столетия и очень много говорил и писал о том, что вся вселенная на самом деле насквозь заражена бесами и властью диавола. А пришел он к этому выводу отвечая на вопрос, откуда были низвергнуты сатана и ангелы его. Ему пришлось придумать несколько уровней в атмосфере воздуха, где, как с его слов, обитали различного рода падшие ангелы. Самые падшие из них находились в центре Земли, в аду, другие – на земле, остальные же в воздушной атмосфере. Так же он не отказался и от ложного представлении о бессмертии души, по которому она после смерти отправляется на небеса. Ничего этого, понятно, нет в Библии, ибо она совершенно ясно говорит о воскрешении тела и вознаграждении праведников в Царстве Божием на земле после второго пришествия Христова. Библия говорит, что конечную участь человека определяет его вера и то, как он живет, чему никак не могут помешать какие-то там твари, болтающиеся между небом и землей. Юстин свое видение этого вопроса изобразил на следующем графике⁽²⁾.

Само собой, что Юстина Мученика страшно мучило то, что его мнение не совпадало с мнением Библии⁽³⁾, ибо она ничего не говорила о его взглядах на Вселенную. Единственно, на что он мог сослаться, так это на Быт 6, где говорится о сынах Божиих, которые брали себе жен из дочерей человеческих. Однако из-за зыбкости толкования этого место, основывать на нем целую теорию строения Вселенной вряд ли стоило. В параграфе 5-3 обсуждается суть, сказанного в Быт 6, здесь же достаточно будет заметить, что это место совсем не говорит о том, что построил на нем Юстин Мученик. Неудовлетворенность Юстина Мученика своим толкование Библии бросается в глаза в его “Разговоре с Трифоном-иудеем”, 103, где он утверждает, что еврейское слово “сатан” происходит от “сата” (отступник) и “нас” (слово, по его мнению, означающее “змея”). Однако, несмотря на очевидность его ошибочного толкования⁽⁴⁾, ибо на еврейском “змей” – “нахаш”, а “сатана” – “противник”, его мнение было подхвачено Иринеем. Подобная безнадежная и нечестная попытка исказить значение еврейского слова, была вызвана единственной необходимостью оправдать то, что никак не могло и не может быть оправдано – то что змеем в Едеме было не простое животное, не один из “зверей полевых”, о котором говорится в Быт 3,1, а отступник, которого звали “сатана”. Примечательно то, что и Григорий I Великий так же, несмотря на свое знание того, что такое толкование происхождения еврейских и греческих слов неверно, все таки поддерживал мнение о том, что слово “диавол” пришло из еврейского языка, где оно означало “ниспадший с небес”⁽⁵⁾, хотя на самом деле ничего подобного в этом утверждении нет и быть не может!

Даже поверхностное обозрение этого периода времени дает понять, какие усилия приходилось прилагать “отцам церкви” для того, чтобы пригладить все логические неувязки своих измышлений о сатане. И самым ярким, пожалуй, примером несостыковки взглядов обнаруживает разноголосица их мнений на то, в чем точно состоял грех сатаны. Феофил придерживался мнения Иудеев (изложенного в Премудростях Соломона, 2:24), что грехом сатаны стала зависть. Ириней и Киприан расходились во мнении о том, кому он завидовал, то ли это была зависть Богу, или же уже существовавшему (?) в то время Иисусу, или Адаму. По мнению же Оригена грехом сатаны была никакая не зависть, а самая настоящая гордыня. Снова и снова они не хотели увидеть того, о чем в книге Бытии было так ясно написано, и что в последствии было подтверждено Апостолом Павлом, а именно, что “одним человеком (через Адама) грех вошел в мир” (Рим 5,12). У Иринея были нелады с хронологией грехопадения сатаны. Решив, что сатана согрешил потому, что позавидовал Адаму, он вынужден был прийти к выводу, что сатана согрешил после сотворения Адама. Ища же ответ на вопрос, когда согрешил сатана и ангелы его, он решил, что самым подходящим временем для этого могло бы стать время перед потопом, когда сыны Божие брали в жены себе дочерей человеческих (Быт 6). Само собой, что такое решение вызывало еще больше вопросов. Почему был низвержен только один сатана, а его ангелы нет? Как они могли оставаться на небе еще многие и многие века? Как примирить это с тем, что в Откр 12 говорится, что диавол и ангелы его были низвержены с неба вместе? Совершили ли сатана и его ангелы один и тот же грех?

Примечания

(1) See J.B. Russell, Satan: The Early Christian Tradition (New York: Cornell University Press, 1987) p. 61.

(2) Taken from J.B. Russell, ibid p. 65.

(3) L. Barnard, Justin Martyr: His Life And Thought (Cambridge: C.U.P., 1967).

(4) See Barnard ibid p. 108.

(5) J.F. O'Donnell, The Vocabulary Of The Letters Of Saint Gregory The Great (Washington: , 1934) p. 142.